Неделя прошла под двумя лозунгами, которые перемешались в адскую смесь типа коктейля Молотова: "Когда же я, наконец, высплюсь?!" и "О, ДААА, ДААА, ещёёёё..."

Первую фразу стонало тело, нашаривая будильник – с целью сделать так, чтоб он заткнулся и сделал это немедленно и желательно навсегда. Вторую фразу вопило оно же, сливаясь в единое целое с пулей, летящей в цель.
– По средней галке...
– На выдохе...
– Бего-о-ом... арш, давай-давай, не развалишься...
– На огневой рубеж, стрельбу начинать по команде "огонь"...
– Не дёргай спуск...
– На выдохе, сказал, мать твою. Между двумя ударами сердца...
С-в более чем добросовестно продолжал передавать мне свой боевой опыт на пересечённой местности под названием Покровское-Стрешнево. По ходу того, как мы оставляли эту местность позади, меняя аллюр в широком диапазоне от рыси и до вальяжной походки гуляющего горожанина.
– Скажите, разве вам её не жалко? – местные алкаши были милы и трогательно наивны.
– Кого? Зелёную бутылку? – любезно спросила я.
– Ооо... Мы думали, это уточка... – алкашей постигло вселенское разочарование.
Их горе было так велико, что мне стало стыдно за отсутствие уточки...
Покровское-Стрешнево было восхитительно.
В субботу с меня текло. В воскресенье у меня был ДР. А в понедельник текло уже на меня, сверху и много. Вдобавок в половине одиннадцатого вечера, когда мы героически преодолевали очередной овраг, резко похолодало, и ледяной ветер принялся поддувать в корму с такой силой, что я не на шутку испугалась за свой следующий день. В том плане, что он вполне себе мог ознаменоваться постельным режимом и цефтриаболом в/м.
Постельного режима, конечно, не хотелось. Мазохистской любви моей задницы к цефтриаболу я откровенно не ощущала. Но нигде больше я не научилась бы тому, чему может научить только боевой снайпер – если, конечно, кому-то повезёт так же...
– Повезёт, если петух снесёт, – тут же проехался С-в по поводу повезёт и треснул меня по руке. – Плечи опусти.
Я прилипла к окуляру.
– Не дёргай на спуске...
– На выдохе, твою дивизию...
– Левое бедро вперёд...
После нескольких часов воспитательных мероприятий я чувствовала себя так, будто по мне проехал танк. Для полного счастья с этой самой субботы и до вечера вторника мой правый глаз транслировал картинку окружающего мира немного в другом цвете – чудо оптики под названием "новый с-кий прицел" высветляло местность настолько, что создавалась иллюзия подглядывания в замочную скважину изнутри тёмного шкафа.
– Правда, жалко, что до кучи шкала не подсвечивается? – грустно посетовал С-в.
В темноте растворились даже чёртовы комары. Но средняя галка была тут как тут. Шкала, впрочем, тоже, даже несмотря на свою якобы недостаточную крутизну.
– Да уж, – сказала я, от души шлёпая себя по всем открытым частям тела. Твари исчезли из поля зрения, но отнюдь не дематериализовались.
– К транспорту – бегом марш, – с сожалением скомандовал он, зачехляя ствол.
Я прервала бурные овации, с чувством почесалась и усталой рысью двинула в указанном направлении.
Транспорта не было – стоял вечер субботы. Ещё тёплый, наполненный тишиной и комарами. А ещё – кислым запахом пороха и сгоревшей в стволе оружейной смазки, страшными историями, и моими дурацкими вопросами. И ещё, наверное, чем-то, что протянулось из прошлого.
– Класс, – сказала я, отдуваясь и поминая недобрым словом с-ского ротного. То есть, наоборот, поминая его добрым словом. Множеством очень добрых и нежных слов. – Спасибо, Дим.
– Я ведь на самом деле тяжело схожусь с людьми, – вдруг сказал он.
– Да? – удивилась я.
– Два, – беззлобно передразнил он. – Но, если схожусь, то, наверное, навсегда.
– Да, – сказала я. – Наверное, я тоже.
– И каждый оставляет след. Всё не просто так, чтоб ты знала, – уточнил С-в.
Мы помолчали. Мимо прогрохотал пустой трамвай.
– И в итоге приходишь к чему-то... высшему, – наконец, сказал он. – Даже без учёта того, что восточные единоборства развивают асексуальность...
– Видать, все мы рано или поздно приходим к чему-то качественно иному. С помощью единоборств и духовных практик, – или пройдя все круги ада, – или совместив и то и другое. Я даже не могу сказать, нравится ли мне больше это качественно иное Нечто, – философски сказала я.
– Не равняй жопу с пальцем. Или Божий дар с яичницей, – пошутил С-в, превращая в пыль мой высокий слог.
К нам, дребезжа, ехал нужный трамвай...
...Сегодня С-в неожиданно позвонил мне на мобильник.
– Ты знаешь, жена только что сказала, что из отпуска не вернётся, – задумчиво сказал он.
– Гонишь? – недоверчиво спросила я.
– Ты знаешь... – снова начал он.
Я ждала.
– Неохота что-то менять, – честно признался он. – Привык, знаешь ли. Меня как будто подушкой по голове огрели.
– А по телеку "Космические яйца", – просветила я. На мой взгляд, это был отличный повод отключить мозги.
– Дельная идея, – согласился С-в. – Блин, трудно браться за всё заново в сорок лет.
– По СТС, – настойчиво добавила я.
На другом конце трубки включился телевизор. Ещё один член Стаи открывал для себя одиночество. Но не одиночество унылого говна, а одиночество самодостаточности.
– Ты знаешь, – опять сказал он. – А и хрен со всем этим.
– Хрен, – уверенно подтвердила я. – И, да – я знаю...

Очень хорошо знаю, что завтра – будет завтра...

29.08.2008

НА ГЛАВНУЮ
НА СТРАНИЦУ ОЧЕРКОВ