Хотите стать ангстером? "О, да. Это круто", – с горящими глазами ответите вы. "Хорошо, нет проблем", – отвечу я.
Всё, решено: теперь вы – начинающий ангстер. Или даже не совсем начинающий, ведь что может быть проще, чем написать средненькую драму?
Но, позвольте – как, вы не хотите, чтобы драма была средненькой? О, да, конечно, кто станет читать отстой, где нет живописных картин адского пекла, страданий, убийств и самоубийств, рек крови и гор трупов?! "Да никто!" – воскликнете вы, и с энтузиазмом приметесь за работу.
Проходит время.
Текст был написан, отредактирован и с гордостью выложен в интернете.
И вот тут случился самый драматичный, но предвиденный момент – на этот текст набрела я. Ваша Муза.
– Чё за лабуда? – с недоумением спросила я у монитора. Монитор скромно промолчал.
Это было раз.
– Сами не знают, что пишут, – мрачно сказала я, пораскинув мозгами. Потом мозги собрались в кучку и стали думать, причём независимо от меня.
Это было два.
– Блин. Напишу-ка я на эту тему очерк, – загорелась я, вылила в раковину чашку с горячим чаем и положила бутерброд в холодильник.
Это было три.
– Однако не очерк получится, а чернуха какая-то, – удовлетворённо подумала я, открыла холодильник, отложила бутерброд в долгий ящик... э-э-э, то есть, в пакет, и пошла к компу.
Итак, про это поподробнее. Уважаемые писатели, фикрайтеры, журналисты и прочая пишущая братия, то есть, коллеги! Я подумала – мало ли? А вдруг пригодится? Не всем же иметь за плечами много разной бяки, которая наслучалась в твоей собственной жизни?
Конечно, я не собираюсь сейчас вот прямо резко сесть на стул и написать пособие "как покончить с собой". Как сигануть с балкона вниз, или открыть на всю катушку газ, или пустить по вене парочку кубов воздуха, додумаетесь сами – если, конечно, у вас произойдёт полный отвал башки. Допускаю, конечно, что я действительно сильно выбиваюсь из статистики и потому там, где остальной народ видит одно, я вижу другое. Или ничего не вижу. Вообще.
Итак, что мы знаем о смерти? Точнее, что Я знаю о смерти?
Блин, ребята, спросите лучше, что я о ней НЕ знаю.
Ведь я предупреждала, господа ангстеры, я – ваша Муза. А все Музы – очень, ОЧЕНЬ наглая публика, которую хлебом не корми, только дай поруководить драмосочинительным процессом. Некоторые особо одарённые Музы, вроде меня, даже пишут инструкции.
Нет, скорее, я бы назвала это так: "Что ты ощущаешь, когда..." Двоеточие:
1. Ты умираешь сам.
2. Тебя убивают.
3. Эээ... рядом с тобой кто-то живописно откидывает боты. Совсем рядом.
4. Есть ещё самоубийство, но это идиотство – либо совсем уж крайний вариант.

Первое. Ты лежишь в кровати, иногда заходит медсестра, или родственники – но ты их не замечаешь, либо просишь попить, либо поливаешь хуями, пока они не уберутся и не оставят тебя в покое.
Я не знаю, почему так распространено мнение, будто у умирающего человека перед глазами проходит или жизнь в виде киноленты, пущенной с заведомо ебанистической скоростью, или он вспоминает родных и любимых, или детство, или то, что он оставил дома? Ни черта подобного. Больше всего хочется, чтоб тебе перестали выносить мозг. И окружающие – и высшие силы. Ты говоришь мысленно что-то типа:
– Блин, ребята, давайте уже скорее, а?
За окном загорается очередной рассвет, а ты возмущаешься:
– Чёрт подери, какого хера я не могу уйти в этот рассвет, или в ночь, куда-то высоко, к ледяным звёздам – а там будь что будет?
– А ты не думаешь про то, что вот прям сейчас – хлоп, случится ЭТО – и ты попадёшь в Ад? – ехидно спрашивает какая-то часть мозга, которая ещё в состоянии что-то спросить с ехидцей.
– Да и хрен с ним, – ты даже не размышляешь. Какая, к чертям, разница?
– Ну, я бы не сказала, что разницы нет, – хило пытается возразить эта часть твоих мозгов.
– Зато в Аду тепло, – удовлетворённо говоришь ты. Какой смысл отпираться? Никакого. Зато есть смысл находить плюсы везде, где только можно.
Проще говоря, всю эту катавасию можно свести к одной фразе: "Короче, кончайте трахать мне мозги".

Второе. Здесь ситуация может быть двоякая.
Ты вооружён, или не вооружён, но ты принял решение. Ты мочишься не на жизнь, а на смерть, догадываясь, что тебе кердык – и тогда ты не думаешь ни о чём, кроме того, может быть, как утянуть с собой побольше врагов – ведь оно того стоит, правда? В конце концов, пуля или нож движутся быстро: ты даже не заметишь, как будешь уже на небесах.
Мыслей в голове нет вообще – но, если ты остаёшься жив, то про тот момент можешь сказать только: "порвать, как Тузик грелку". Любой ценой. И вот ты говоришь это и стираешь с губ пену боевого транса берсеркера.
И есть второй вариант – ты УЖЕ попал, как курица в суп – хотя бы потому, что не вооружён, схвачен и частично обездвижен, и перед тобой человек или люди, против которых шансов нет, какую бы кучу решений ты не принимал. Мало того, ты нАверно знаешь, что противник имеет конкретную цель – превратить тебя в хладный труп. И тогда есть вероятность, что ты тоже мочишься – только в буквальном смысле, в свои собственные штаны. Страшен не факт смерти, а факт ожидания смерти, вот эти пять минут, растянувшиеся на пять часов – и ты про себя или даже вслух говоришь опять ту же самую фразу: "Блин, ребята, давайте уже скорее, а?"

Третье. Кто-то умирает рядом. Впритык к тебе. Может быть, на твоих глазах. Сам или, может, даже не совсем сам.
Блин, я знаю, что это дико, но я не чувствую ни-че-го. Да, вот так вот – ни-че-го.
– Наверное, тебе должно быть стыдно, или нет? – начинает снова допытываться эта часть моих мозгов. – Ну, или хотя бы жалко.
– Не знаю, – ты пожимаешь плечами и начинаешь думать о чём-то более интересном.
– Как это ты не знаешь? – возмущается частица – ма-а-аленькая такая, а с годами ставшая просто микроскопической. – И кто, спрашивается, будет знать? Ты же у нас тут главный или я что-то путаю?
– Слушай, какого хрена тратить нервные клетки на кренделя, который уже сидит на облаках и болтает ногами? – в ответ спрашиваешь ты.
И слышишь в ответ только тишину.
– Никакого, – ты подводишь итог и спокойно живёшь дальше.

Четвёртое. Не знаю. Наверное, я зря сразу обозвала самоубийство идиотством. Бывают случаи, когда ты понимаешь, что другого выхода просто нет. Меня такая мысль посещала мельком – и не думаю, что всерьёз. Для меня уважительной причиной является беспомощность. Собственная физическая беспомощность, когда ты не можешь пройти и ста метров без того, чтобы потом не поспать. И когда ты понимаешь, что это надолго, если не навсегда.
Но, чёрт подери, ты упорно встаешь, день за днём, и волокёшься дальше, плача, когда видит или слышит только один человек – или вообще никто. И всё опять сводится к этой фразе, заезженной уже до дырок: "Короче. Кончайте трахать мне мозги".

03.11.2008

НА ГЛАВНУЮ
НА СТРАНИЦУ ОЧЕРКОВ